ИСТИНА

Проблемы новой международной идентичности и мирового лидерства Китая (тезисы доклада) К проблеме международной идентичности китайские ученые обратились в конце «нулевых» годов, когда в Пекине ощутили реальную опасность цивилизационного вызова со стороны Запада, связанного с основами существования самой китайской нации – системой ценностей и дальнейшей моделью развития государства и общества. Центр противостояния с Западом из политической и экономической переместился в сферу общественного сознания. Этот процесс особенно усилился в последние годы, когда Китай стал второй экономикой мира и путь его развития стал рассматриваться многими странами как альтернативный западному. Развитие Китая, вследствие проведенных коренных преобразований, существенно изменило экономические основания страны, что привело к заметной стратификации китайского общества. В этих условиях китайские ученые пытаются ответить на, казалось бы, странный для древней цивилизации вопрос: кто мы (我们是谁), пытаются постичь «Себя (自己)» и «Других (他者)», разобраться в самом процессе самопознания и взаимодействия. Изменение международной идентичности Китая берет свое начало в сугубо идеологической сфере. Начальным толчком послужил известный призыв Дэн Сяопина «раскрепостить сознание, во всем исходить из практики (解放思想，实事求是)». Эта форма философского мышления, по мнению Цзин Сяоцяна, помогла Китаю найти собственное я, преодолеть все теретические ограничения, позволила государству переосмыслить свой исторический опыт и место в современной эпохе . Для китайской науки идентичность Китая в международной системе стала абсолютно новой концепцией, которая смогла увязать умозрительный процесс самопознания с конкретной практикой политики реформ и открытости. Некоторые китайские ученые, в т.ч. Цзин Сяоцян, рассматривают международную идентичность Китая как ролевую (角色认同) и коллективную (集体认同). Ролевая идентичность, по его мнению, заключается в том, чтобы заставить себя и других играть разные роли, а коллективная – это статус и роль члена коллектива, результат общих усилий всех членов коллектива. Совсем с других позиций говорит об идентичности Сюй Цянь. Он отмечает, что место и роль государства на международной арене совсем не зависит от субъективной воли и представлений государства о себе, а отражается в двух показательных вещах: насколько государство обладает притягательной силой (吸引力), интересно для международного сообщества, и на сколько широким правом голоса (话语权) оно пользуется в мировой политике. Тогда видно, как много людей обращает внимание на это государство и говорит о нем, что свидетельствует о наличии интереса и желании людей внимательно прислушиваться и воспринимать позицию этой страны. Формирование идентичности Китая Практически на протяжении всей свой истории Китай играл или пытался играть самостоятельную роль, поэтому его идентичность в целом может быть охарактеризована, как ролевая. Вместе с тем, сама эта идентичность менялась в зависимости от исторических условий и положения Китая. Развитие китайской государственности можно условно разделить на три больших периода, каждому из которых соответствовал определенный тип идентичности. Первый, 221г. до н.э. (образование централизованного государства) – 1840г. (первая «опиумная» война), ролевая идентичность превосходства «Я» (идентичность империи). Характерные особенности – доминирование над другими странами в экономической, культурной и военной сферах; создание в Восточной Азии «международного порядка, основанного на однополярной системе» , построенной на родоплеменных, династийных и даннических отношениях, правила в которой устанавливал только Китай; замкнутость системы, обусловленная географическим рельефом и эгоцентризмом власти; общность конфуцианских морально-этических норм; преобладание геостратегии с опорой на силу Суши. Две древние геостратегии Китая этого периода были ошибочны и привели великую страну к упадку. Речь идет о «китаецентризме» («中国中心论») и «преувеличении роли Суши и недооценке роли Моря» («重陆轻海») . Второй, 1840г.-1978г., ролевая идентичность ущемленного, униженного «Я» (идентичность полуколонии, зависимой или играющей второстепенные роли страны). Главные особенности – упадок государственной системы; военная неспособность отстаивать суверенитет страны; изолированность, провал всех попыток играть самостоятельную роль в существующей системе международных отношений; отсутствие геостратегии. Критически пересматривая этот этап истории, современные ученые-геополитики пришли к выводу, что одной из причин поражения своей страны в китайско-японской войне 1894 года была отсталая «система» Китая, т.е. её общественно-политический строй . Говоря о внешней политике КНР, они отмечают, что до 1971 года Китай был не участником, а наблюдателем международных отношений и находился вне международной системы . Китай был исключен из мировой капиталистической системы и социалистического лагеря. Таким образом, с одной стороны, Китай был самым независимым актором в глобальной блоковой политике и, в тоже время, занимал изолированное положение. Третий, 1978 г. – 2049 г. (будет построено общество среднего достатка, дата весьма условная, хотя фигурирует в материалах 17 съезда КПК), переходный период, возрождение идентичности великой державы, впервые в истории Китая проявляется коллективная идентичность, включенность во все институты мировой системы. Характерные признаки – противоречие между ростом ВВП, один из основных показателей становления сверхдержавы, и уровнем ВВП на душу населения, который свидетельствует, что Китай еще долгие десятилетия будет оставаться развивающейся страной; амбиции на лидерство, не подкрепленные технологическими и культурно-образовательными новациями (сохраняется положение догоняющего); попытка формирования собственного (без США) геополитического (ШОС, БРИКС) и геоэкономического (зоны свободной торговли КНР с другими странами) пространства; глобальная стратегия «выхода за рубеж» (走出去战略) , которая наталкивается на жесткое противодействие практически всех больших держав, т.к. Китай вторгается в уже поделенное пространство; упор на морскую геостратегию «на Юг, через Моря, в глобальный Мир» (向南，向海，向全球) . Рассмотрим основные, наиболее существенные изменения, которые приводят сейчас к появлению новой идентичности страны. Стратификация китайского общества Глобальная трансформация происходит внутри самого китайского общества. За эти годы сформировался новый для страны средний класс . Исследователь Хэ Цинлянь выделяет в современном обществе три слоя, или класса: элита, средний класс, рабочие и маргинальные группы. Численность политической и экономической элиты – около 7 млн. человек, т.е. 1 % трудоспособного населения. Средний класс представлен верхним слоем, который образуют высокооплачиваемые работники интеллектуального труда, управленцы средних и малых предприятий госсектора, владельцы средних и мелких частных фирм, сотрудники компаний с иностранным капиталом и государственных монополий, общим числом немногим более 29 млн. человек, или 4 % занятого населения. Ниже находятся профессионалы технических специальностей, ученые, юристы, преподаватели высшей и средней школы, рядовые представители искусств и медиа, чиновники среднего ранга, управленцы среднего и нижнего звена госпредприятий, фрилансеры и биржевики высшего уровня, это около 82 млн. человек, или 12 % занятого населения. Таким образом, к обеспеченным слоям можно отнести 17 % населения, представляющие основу нового постиндустриального общества Китая, которое несет в себе черты во многом либеральной идентичности. Но есть и другой Китай. Это 221 млн. человек, или около 20 % всего населения страны, внутренних мигрантов, социально не защищенных и бесправных, которые построили и продолжают строить экономический успех Китая. Фактически это китайский люмпен-пролетариат, антипод среднего класса, наиболее подвижная, малообеспеченная, социально не защищенная и недовольная часть населения. В течение предстоящих 14 лет из деревни в город переедет еще 250 млн. Численность городского населения уже перешла 50 % рубикон (2011 г.), а это значит, что в деревне пока продолжает жить и работать оставшиеся 50 % населения, или более 660 млн. человек, доходы которых в разы меньше городских жителей. Все эти сотни миллионов – основная часть населения Китая, которая живет в традиционном обществе по давно заведенным консервативным конфуцианским порядкам и представляет идентичность традиции. Самооценка идентичности Китая в мировой политике Директор Института США Китайской академии современных международных отношений Юань Пэн (Yuan Peng), говоря об изменениях международной системы, отмечает, что Китай тоже находится в процессе «самостоятельной» и «совместной» с другими странами трансформации. Китай является важной движущей силой изменения мировой системы, а также её главным результатом. Китайские исследователи, обращает внимание Юань Пэн, пришли к выводу, что Китай сейчас представляет из себя государство, отражающее четыре не одинаковые по своей природе сущности, которые можно условно назвать «четыре в одном» («四合一»). В первую очередь Китай – это развивающаяся страна (developing country) и будет еще долгое время оставаться такой. Китай также является поднимающейся державой (rising power), одной из стран БРИКС, которые олицетворяют подъем новых держав и смещение мировой силы на Восток. Китай – это глобальная держава (global power) или, как некоторые ученые называют, «региональная держава с определенным глобальным влиянием». С каких бы точек зрения мы сейчас ни рассматривали Китай, или как одного из пяти постоянных членов Совета безопасности ООН, или по критериям масштаба экономики, золотовалютным резервам, количеству населения, географическим размерам и международному влиянию, Китай действительно отвечает критериям глобальной державы. И последнее. Китай – это квази-сверхдержава (quasi-superpower – 准超级大国), которая занимает второе место в мире после США. Место любого государства определяется тем, как оно само оценивает себя и как его оценивают другие. Если многие страны рассматривают Китай как «квази-сверхдержаву», то Китай не должен отвергать подобную оценку иначе это негативно повлияет на стратегические решения Китая. Эта самооценка Китая позволяет нам увидеть многоликость идентичности современного Китая и незавершенность процесса самоидентификации. За прошедшие 30 лет плановая экономика КНР превратилась в «социалистическую рыночную экономику полностью связанную с мировым рынком». Китай стал участником около 300 международных договоров и более 130 международных организаций. Взаимозависимость Китая и мировой экономики привела к появлению «чувства общих интересов», «взаимопонимания» и «взаимного доверия» между Китаем и международным сообществом. Международные правительственные и неправительственные организации сыграли важную роль в укреплении нынешней коллективной идентичности Китая. Они стали представителями взглядов и концепций глобализации и проводниками международных норм в Китае. Надежды международного сообщества на развитие Китая в рамках существующей мировой системы, как одного из ответственных членов этой системы, стали одним из условий стабилизации этой идентичности. Только признание «другими» Китая стало гарантией стабильного становления новой идентичности страны. Однако западное сообщество весьма настороженно воспринимает идентичность Китая, которая стала вырисовываться к концу «нулевых» годов, т.к. по своему содержанию она во многом приобретает альтернативный характер. «Законодатели мод» в области теории международных отношений американские ученые в ходе своих исследований мировой архитектоники последнего десятилетия выдвинули наибольшее число различного рода критических оценок, суждений и теорий, затрагивающих роль и место Китая в современной системе международных отношений, чем тоже способствовали формированию у части мирового сообщества и китайского среднего класса определенного восприятия новой идентичности Китая. Они, в частности, предложили тезис о возникновении нового центра мировой политики в виде «группы двух» (G2); критиковали Китай за формирование «зон свободной торговли», которые в США интерпретируются как параллельные ВТО структуры международной торговли; возражали против предоставления Китаем другим странам кредитов превышающих по своим объемам кредиты МВФ и в этом смысле конкурирующие с ними. Американцы были авторами появления на свет т.н. «теории китайской угрозы», «китайского неоколониализма», «китайской модели развития», геополитической стратегии «цепь жемчужин». В дискуссиях главным образом с представителями американской школы международных отношений китайские ученые отстаивают свои взгляды, вырабатывают подходы Китая к проблемам международных жизни, более четко и взвешенно определяют реальную роль и возможности своей страны. Вызовы новой идентичности Китая Самый серьезный вызов либеральной демократии в сегодняшнем мире бросает Китай, - предупреждает нас Фрэнсис Фукуяма. Почему? «Многие сегодня восхищаются китайской системой не только из-за экономических показателей, но и потому, что она позволяет принимать масштабные, сложные решения достаточно быстро по сравнению с агонией и политическим параличом, от которых в последние несколько лет страдают Соединенные Штаты и Европа». Китайские авторы, правда, выдвигают несколько иные причины влияния Китая на мир. Сюй Цзянь, например, говорит о том, что Китай предложил путь и модель развития не похожие ни на западную, ни на советскую. Успехи этой модели «открыли дорогу новой цивилизации» . В процессе строительства нового государства Китай сталкивался с большими вызовами, которые оказывали непосредственное влияние на формирование новой международной идентичности страны. Первый, политический, вызов (1949 г. – 1971 г.) был связан с борьбой Китая за свое признание, включение в систему международных отношений и носил, по сути, юридический характер. Он завершился восстановлением прав КНР в ООН и Совете безопасности этой организации. Второй, экономический, вызов (1971 г. – 2001 г.) Китай ощутил, когда боролся за существование своей экономической системы. Вступление Китая в 2001 году во Всемирную торговую организацию ознаменовал собой вхождение страны в мировую экономику и признание китайской экономической модели развития. Третий, цивилизационный, вызов, который мы наблюдаем сейчас, непосредственно касается китайской идентичности. Китай в настоящее время испытывает давление Запада на практически все стороны жизни своего государства – политику, общество, духовную жизнь народа. Сегодняшняя борьба между Китаем и США, который олицетворяет Запад, носит принципиальный, идеологический характер, поскольку затрагивает главные вопросы китайской идентичности: систему ценностей (价值观) и общую модель развития страны (发展摸式), и ведется в сфере общественного сознания (意识形态领域). Проблемы лидерства Китая Необходимо сразу высказать одну аксиому современной международной жизни – любое успешное развитие Китая является борьбой за лидерство, независимо от заявлений руководителей страны («Китай не стремится к гегемонии») и провозглашения деклараций о многополярности. Достигнутый масштаб экономики, уровень проникновения в мировое хозяйство и финансовая мощь страны приводят к тому, что любое заметное движение Китая на международной арене оказывает существенное воздействие на мировую политику и задевает интересы больших стран. Китай пытается, и пока это ему удается, «законным» путем расширить свои права во всех международных организациях путем назначения китайских представителей на руководящие посты, постоянного увеличения своей квоты в МВФ, навязывания юаня при расчетах специальных прав заимствования, двухсторонней торговле и многими другими способами. Китай уже сейчас является доминантной силой везде, где он присутствует без США – ШОС, БРИКС, АСЕАН+1. Не тратя особых усилий и, естественно, не афишируя, он вытесняет своим экономическим весом соперников (в том числе Россию) из организаций и регионов, где он активно действует. Показательным стало блокирование Москвой (на последней встрече глав-государств ШОС в июне 2012 г.) предложения Пекина о создании в рамках ШОС общего банка и выделении на эти цели 10 млрд. долларов. Это была первая открытая попытка России «притормозить» амбиции Китая. За этапом гегемонии США последует достаточно длительный период фактического двоевластия (США, КНР) и растущего экономического воздействия Китая на другие страны в глобальном и региональном измерении, связанный в основном с национальными интересами выживания и роста страны (国家生存和增进利益 ). (28-29 сентября 2012 года. МГИМО(У). VII Конвент Российской ассоциации международных исследований «Ресурсы модернизации: возможности и пределы международного контекста». risa@inno.mgimo.ru) .