ИСТИНА

Погребальный обряд, наряду с другими важными ритуалами, входит в круг символических систем, отражающих наиболее важные черты социокультурного сообщества. Несомненным преимуществом погребального обряда, по сравнению с другими ритуалами, является возможность его частичной реконструкции по данным археологии и антропологии. Информация, полученная в ходе анализа погребального обряда, позволяет рассматривать специфику этнокультурных процессов в регионе, осуществлять характеристику социальной организации общества, а также затрагивать процессы, связанные с мировоззренческими представлениями создателей некрополя. Одним из важных маркеров как социальных, так и биологических характеристик популяции является половозрастной состав погребенных. Антропологические исследования позволяют ответить на вопросы, связанные с полом и возрастом взрослых индивидов и возрастом детей. Определение пола у детей с использованием одних лишь морфологических критериев, зачастую малодостоверно и не проверяемо, а детские погребения нередко составляют значительную часть погребений некрополя. Материалом для данного исследования послужила серия Мамисондон из коллекции НИИ и Музея антропологии МГУ. Серия Мамисондон собрана в 2007-2008 гг. в процессе охранных раскопок Североосетинской экспедиции Института археологии РАН под руководством З.Х. Албеговой. По данным археологов некрополь использовался сравнительно непродолжительное время. Основное время существования могильника – VIII век. Но отдельные погребения могут относиться к концу VII в. или началу IX в. (Албегова, Верещинский-Бабайлов, 2010). Вся площадь раскопа была разбита археологами на две части: Основная часть могильника (далее в тексте: ОЧМ) и Холм 1 (далее в тексте: Х-1). Основанием для подобного деления послужили некоторые отличия в инвентаре и деталях погребального обряда. Тем не менее, ОЧМ и Холм-1 представляют собой хронологически последовательные участки некрополя. Погребения совершались в прямоугольных в плане ямах с деревянными сосновыми рамами. Рамы перекрывались сверху поперечными плахами. В захоронениях были обнаружены предметы личного обихода и украшения (персти, височные кольца, булавки, браслеты). Трупоположение было полоспецифично для взрослой части выборки: мужчины хоронились вытянуто на спине, женщины – на боку, в основном скорченно, но иногда и вытянуто (Албегова, Верещинский-Бабайлов, 2010). У детей, включая новорожденных, также было выделено несколько вариантов укладки тела в погребение. Нередко одну и ту же могилу использовали несколько раз, при этом более ранние останки сдвигали вбок в сторону. В этом случае первоначальное положение тела не прослеживалось. Такая тенденция встречается чаще на более поздних этапах существования могильника. Пол всех половозрелых индивидуумов определялся методами антропологии; для двух взрослых индивидуумов определение пола было подтверждено еще и генетическими исследованиями. Что касается детских погребений, их трупоположение по данным археологии повторяло взрослый обряд, но по морфологическим критериям методами антропологии проверить данную гипотезу было невозможно без применения методов лабораторной диагностики. В данной работе представлены результаты комплексного исследования по определению пола погребенных в могильнике Мамисондон методами антропологии и анализом белкового состава эмали зубов с использованием протеомных технологий. Для взрослых определение пола по положению тела в погребении было возможно для 109 из 128 индивидов, что составило 85,2%. По данным антропологии было определено 126 погребенных из 128, что составило 98,4%. Лишь в одном случае из 114 (0,88%) пол погребенного по труположению и по данным антропологии не совпал. Также была проанализирована детская часть могильника, подтверждена связь между трупоположением и полом детей. Информация о соотношении полов в детских погребениях значительно расширила понимание как биологических аспектов исследования, таких как демография серии, так и культурных традиций связанных с погребальным обрядом.