ИСТИНА |
Войти в систему Регистрация |
|
ИПМех РАН |
||
Двадцатые годы ХХ века в России были уникальным периодом для Российской экономики, социально-экономической мысли, политического развития. Перед экономической теорией и социально-экономической практикой встали задачи, которые не возникали никогда ранее в мировой истории: создание плановой экономики в сельскохозяйственной, крестьянской стране. Дискуссии по основным вопросам экономической теории и практики можно разделить на три периода. Для первого периода (1918-1920) характерны поиски принципиально новых подходов к пониманию законов экономики: были сделаны попытки обосновать экономику без денег и рынка. Опираясь на идеи К. Маркса о плановой экономике, советские ученые разрабатывали систему нормирования всей хозяйственной жизни, введение «трудовых талонов», прямого централизованного руководства промышленностью. Второй период (1921 -1926) интересен обращением к проблемам «смешанной экономики». Развернулась широкая дискуссия о совмещении плановой и рыночной систем в регулировании промышленности и сельского хозяйства. Теории разрабатывались с широким привлечением мировых достижений социально-экономической мысли. В течение третьего периода (1927-1935) все больше нарастала тенденция автаркии, как в теории, так и на практике. Идеологи построения социализма, планового хозяйства в одной стране ориентировались на внутренние, специфические теории в истолковании марксизма, резко критиковали мировые экономические теории. Дискуссия о законах формирования монопольной цены развернулась во втором и третьем периоде. Актуальность дискуссии связана с тем, что формирование монопольной цены совмещало плановое начало и рыночные законы. Появления крупнейших межотраслевых объединений в капиталистическом хозяйстве было расценено как развитие планового способа регулирования экономики. Такие идеи развивал К. Каутский, Р. Гильфердинг и другие экономисты марксистского направления. Они нашли отражение в российской экономической мысли. Закон стоимости, который должен опираться на рыночную конкуренцию, считался уже недействующим. Монопольная цена рассматривалась как цена, которую сознательно формируют монополии которая служит перераспределению созданного в обществе богатства в пользу монополистического капитала. (Dashkovsky, J. Pilecki, I. Blumin). И. Блюмин предлагал учитывать в теории цены концепции А. Маршалла, О. Курно, Ф. Эджуорта. Формирование цен монополистическими объединениями не может подчиняться закону трудовой стоимости, ориентироваться на средние затраты труда. Отрыв монопольной цены от стоимости объяснялся готовностью современного капиталистического мира к плановому руководству, зрелостью предпосылок социализма в современном капиталистическом хозяйстве. Такие взгляды согласовывались с попытками развить безденежную систему при социализме, сознательно формировать цены, которые способствуют перераспределению созданных ценностей из сельского хозяйства в развитие крупной промышленности ( E. Preobrazhensky). Советские экономисты пытались согласовать свои теории с идеями мирового марксизма, теориями лидеров Второго Интернационала. С 1925 года победила мысль о том, что построение социализма пойдет только в СССР, в стране, которая не является более развитой, чем страны Европы, или США. Теория не должна зависеть от мировой теории, а стать самостоятельным развитием марксизма в СССР. Причиной изоляционизма является не национальная особенность России, а изолированность ее позиции при попытке построить социализм в условиях, противоречащих теории К. Маркса и теориям западных марксистов. Нужно было доказать, что именно российские экономисты имеют монополию на толкование идей К. Маркса. Проблема монопольной цены попала в центр дискуссии под влиянием идей К. Маркса о законе трудовой стоимости, так и под влиянием идей В.И. Ленина об империализме как «высшей и последней стадии капитализма». Дискуссии была актуальны в связи с тем, что касались главной проблемы советской экономической мысли послереволюционного периода. Экономисты обсуждали проблему зрелости предпосылок построения социализма в России, а также, вопрос об основаниях для мировой социалистической революции. Монопольная цена рассматривалась К.Марксом, Ф. Энгельсом в Х1Х веке как случайное явление, нарушающее общие законы конкуренции, формирования цены производства и средней нормы прибыли. Классики марксизма изучали универсальные законы рынка и основополагающие законы капитализма. Они действуют стихийно и приводят к самоотрицанию капитализма. Классики марксизма рассматривали формирование монопольной цены и прибыли в качестве отклонения от этих универсальных законов. Монопольная цена может быть рассмотрена как нарушение основного, фундаментального закона марксизма: закона трудовой стоимости. Формирование цен на базе затрат общественного необходимого труда не может быть опровергнуто ни при каких условиях, может только меняться форма перераспределения стоимости в некоторых случаях ограничения межотраслевой конкуренции (например, в сельском хозяйстве). Монополия исказила бы пропорции распределения стоимости (как необходимого и прибавочного труда), но, ни в коем случае, не затронула бы самого принципа формирования стоимости и цен. Чаще всего К. Маркс связывал монополизм с отсталостью и особенностями капитализма в сельском хозяйстве, исследую феномен земельной ренты. В.И. Ленин в фундаментальном труде «Империализм как высшая стадия капитализма» подошел к проблеме монопольной цены с точки зрения самоотрицания капитализма. Господство монополий в ХХ веке он связывал с наиболее сильной степенью концентрации капитала, развития техники и технологии, появления особых форм монополистического соперничества на рынках, слияния господства монополий с государственной властью. То есть рассматривал новые, современные монополии как форму внутреннего отрицания капитализма, предтечу социалистического хозяйства. Но должно ли это означать, что законы рыночной конкуренции, образования стоимости, цены производства, средней прибыли перестают действовать уже на этой новой стадии развития капитализма? В этом случае приходилось затрагивать наиболее тонкую и сложную с идеологической и политической точки зрения проблему: может ли социалистический плановый способ производства стихийно сформироваться внутри самого капитализма? Нужна ли в этом случае насильственная смена власти, отмена частной собственности? Или можно себе представить мирное «врастание» капитализма в социализм, в плановое общество? В.И. Ленин отметил не только высоту монопольных цен, или прибылей, но и способ их установления, то есть использование рыночной власти. Именно эта особенность и стала в дальнейшем главным камнем преткновения в дискуссии советских экономистов. В.И. Ленин заметил, что монополии ограничивают производство, заранее устанавливают его структуру, планируют объем продаж на разных рынках и под эти цели устанавливают цены. Получается, что рынок уже находится под контролем монополистических объединений, которые собирают «дань» с общества путем манипуляций объемами предложения, ценами, условиями поставок важнейших товаров для экономики: нефти, металла, угля, транспортных услуг. Особую власть монополии приобретают в финансовой области: они контролируют финансовые потоки, предоставляя доступ к источникам капитала только за высокую цену и только избранным. Монополия рассматривается В.И. Лениным как проявление торможения технического прогресса, загнивания и паразитизма в последнюю эпоху существования капитализма. Этот подход используется В.И. Лениным для того, чтобы указать на обострение противоречий внутри самого капиталистического общества, что должно послужить обоснованием неизбежности социалистической революции, перехода к социализму. В этой связи всплывает тема «подрыва товарного производства» в эпоху империализма. В монопольной цене начинают проступать элементы нового планового общества. Монополии «дают планомерность, поскольку магнаты капитала наперед учитывают размеры производства в национальном или интернациональном масштабе, поскольку они его планомерно регулируют…» ( Ленин В.И. Полн. Соб. Соч. т 33 с.68). Такой подход сделался в дальнейшем самым трудным и противоречивым местом для дискуссий о месте монополий, монопольной цене и прибыли в капиталистическом обществе. С одной стороны империализм и господство монополий «подрывает» товарное производство и вносит в капиталистическую экономику элементы планового общества, а с другой – товарное производство продолжает оставаться основой и базой капитализма вплоть до полного сознательного «построения» социализма. Возможность для социализма возникнуть стихийно, или быть построенным только сознательно, организованно, опираясь на действия пролетариата под руководством коммунистической партии – вот что является подоплекой данных дискуссий в идеологическом плане. Социалистическая революция в России произошла во многом вследствие стечения специфически исторических и политических обстоятельств. Слабость, отсутствие единства взглядов, программ и действий правящих элит, неудачи на фронте и в экономике, традиционно критическое отношение всех слоев населения к власти: буржуазная февральская революция получила «продолжение» силами радикальных политиков. В.И.Ленин подчеркивал, что социализм, его основы можно сознательно создать силами пролетарского государства под руководством марксистской партии, опираясь на пролетариат, при поддержке крестьянства (что очень важно для России). Роль государства становится центральной для осуществления перехода к социализму. Согласно идеям К.Маркса и Ф. Энгельса для построения социализма необходимо уже иметь высококонцентрированный капитал, крупную индустрию, опирающуюся на систему механизированного (и даже автоматизированного) труда, организованные этим капиталом массы промышленных рабочих. В идеале необходимо добавить к этому сельское хозяйство, уже переведенное на промышленную основу, а также соответствующую этой промышленности и сельскому хозяйству глобальную инфраструктуру. В.И. Ленин, опираясь на исследования немецких, английских, американских экономистов в работе «Империализм как высшая стадия капитализма» показал, что именно при господстве монополий возникают и развиваются материальные и социальные предпосылки планового ведения хозяйства. Собственно монополии и являются носителями этого планового начала. Характер господства монополий глобальный, их «планирование» распространяется на весь мир. Как считали К. Каутский и другие деятели мирового рабочего движения, социализм возникает при помощи мировой революции, которая должны начаться в наиболее развитых промышленных странах. Ожидание мировой революции оказало большое влияние и на политику партии «большевиков» после совершения Октябрьской революции. В 1918 – 1920 годах в России были сделаны попытки перейти на прямой продуктообмен, ввести трудовые талоны, произвести тотальное нормирование хозяйственной жизни. Но все эти меры не привели к налаживанию экономики, обеспечению населения продовольствием, подъему промышленности. Очевидно, что собственных экономических предпосылок для построения социализма в России не было, а мировая революция «запаздывала». Ожидание мировой революции продолжались до 1925 года. А в 1921 году начался «поворот к рынку», то есть введение мероприятий, получивших название Новой экономической политики (НЭП). Перед теоретиками и практиками «строительства социализма» встал важнейший вопрос: соотношение рыночной и плановой экономики в период формирования, только подходов к созданию плановой экономике в стране, где отсутствуют стандартные основы такого строительства. Поворот к рынку – что это может значить с точки зрения построения социализма в одной стране? Какая экономика будет создана в этом случае? Новая, социалистическая экономика, или «старая», капиталистическая, но более близкая к состоянию империализма? Полемика о сущности монопольной цены попала в центр общей проблемы соотношения плана и рынка, капиталистических и социалистических элементов в так называемом «переходном периоде». Эта идея родилась потому, что для России создание предпосылок социализма вылилось в длительное время существования одновременно рыночных капиталистических и плановых социалистических элементов. Монопольная цена олицетворяла собой такое сочетание. К середине 20-х годов в России сложилось уникальное положение в экономике, политической и идеологической области. В России приняли план построения социализма в отдельно взятой стране, экономика и социальная структура которой не соответствует марксистским положением о базе построения социализма. Для практического исполнения этого плана приняли политику НЭПа (поворот к рынку), для теоретического обоснования разработали положение о «переходном периоде» к социализму, то есть периоде, в котором смешиваются признаки рыночной и плановой экономики. Для решения всех этих задач советские экономисты развернули целую серию дискуссий, в центре которой стояли проблемы трактовки марксистской теории, которая должна была подкрепить позиции различных групп теоретиков и практиков. Проблема монопольной цены попала в эту дискуссию на этапе 20 годов. В ней была еще одна сторона – противостояние теориям членов Второго Интернационала: Karl Kautsky, Eduard Bernstein, Rosa Luxemburg. Монополия на трактовку марксистской теории должна была остаться за советскими учеными. Что подтвердило бы уникальность, «избранность» того исторического пути, на который встали советские ученые и вся страна. Можно выделить несколько теорий монопольной цены. Советские ученые разрабатывали концепции, которые отрицали действие основных законов товарного производства в условиях господства монополий; концепции, которые показывали сильные изменения законом рынка, а также концепции, которые старались держаться как можно ближе к единственному авторитету в трактовке марксизма: В.И. Ленину. Они утверждали, что законы товарного производства действуют, но их проявление в реальной действительности изменено, поэтому возникает «подрыв» этих законов. Для этой группы важно подчеркивание того обстоятельства, что действие законов товарного производства по сути и на поверхности явлений различается. Это вариант применения метода диалектики К. Маркса и его теории о «превращенных формах» капиталистического товарного хозяйства. Получилось весьма оригинальное, хотя и очень запутанное теоретическое положение. Первое положение о монопольной цене, которая уже не подчиняется закону стоимости, а выражает только соотношение спроса и предложение монополизированного товара выступил Israel.Blumin. В своих разработках он опирается на идеи Rudolf Hilferding Эту теорию разрабатывали такие известные экономисты, как Jacob Пилецкий и Isaak Дашковский. Основой этой теории является положение о том, что историческая тенденция развития монополии ведет к образованию «единого картеля», который уничтожит конкуренцию. Цены этого картеля станут «расчетными единицами», целиком зависящими от воли картеля. Я. Пилецкий в работе «Две теории империализма» в 1924 году писал, что законы стоимости и цен производства не отмирают постепенно, а уже прекратили свое действие. Его аргументация такова: «Картели повышают цены, значит цены непрерывно выше ценности и не совпадают даже и в общественном масштабе, как установил Маркс? Но тогда, какое же реальное значение имеет понятие ценности? Ведь тогда оно упраздняется и заменяется издержками производства и ценой». ( Пилецкий Я Две теории империализма. Харьков 1924 с.25). По его мнению, конкурентный сектор также старается повысить цены для компенсации завышенных затрат на ресурсы, следовательно, все цены растут, превышают стоимость. Следовательно, общий уровень цен сдерживается только спросом. «Конкуренция … уравнивает цену и ценность, но теперь она бессильна это сделать там, где достигнута монополия. Монополисты повышают цену до такого уровня, до какого им будет выгодно, чтобы получить монопольную прибыль. Связь между ценой и ценностью разрушается» (с.31) И. Дашковский в работе Рынок и цена в современном хозяйстве 1925 года постулирует «устранение конкуренции», изменение действия закона стоимости: «закон стоимости определяет монопольную цену в другом смысле, чем цену производства при свободной конкуренции. Для монопольной цены закон стоимости устанавливает границу изменений, для цены производства – центр колебаний. Другими словами: монопольная цена определяется двумя величинами, минимумом и максимумом, цена производства – одной величиной» (с.с. 56, 93). Границы колебания монопольной цены, по мнению И. Дашковского, устанавливаются спросом, предложение жестко контролируется монополиями, а на рынке цены «устанавливаются в зависимости от соотношения сил борющихся между собой монополий» (с. 84). Исторические перспективы современного капитализма И. Дашковский видит так же, как и Р. Гильфердинг: создание единой монополии в масштабе отдельных государств, которая будет вести хозяйство в сознательно устанавливаемых пропорциях, а цена «потеряет роль регулятора хозяйства и превратится лишь в орудие откровенной эксплуатации народных масс в пользу объединенных монополистов» (с.102). В итоге господство монополий приводит к развитию новой плановой организации хозяйства, остается только взять власть над экономикой пролетарскому государству, устранить немногих монополистов. В работах этих двух представителей «харьковской» экономической школы, хотя и марксистов, прослеживается влияние не только идей деятелей Второго Интернационала, но и представителей маржиналистской теории: О. Курно, О. Вальраса, Ф. Эджуорта, А. Маршалла. Понимая, что предпосылки трудовой теории стоимости и цены производства К. Маркса не реалистичны, Я. Пилецкий, И. Дашковский привлекают к анализу теорию равновесной цены А. Машалла, теорию рыночного взаимодействия О. Курно, Ф. Эджуорта. Попытки привлечения к анализу современных рынков западных экономистов не встретили одобрения среди советских экономистов. Однако, в 20-х годах поддержку этим ученым оказал И. Г. Блюмин в работе «Теория Курно» (Вестник Коммунистической академии 1927, №20, с.с 100-111). Именно И.Г. Блюмин сделал попытку обосновать механизм образования монопольных цен, опираясь на идеи О. Курно, Ф.Эджуорта. Он внимательно изучал и анализировал австрийскую школу в экономической теории. Не смотря на критику с марксистских позиций, И.Г. Блюмин в конечном счете разделал мнение тех экономистов, которые считали, что в современном мире «закон стоимости совершенно не отражается в ценах. Фактически в случае монопольных цен, закон ценности перестает действовать» ( с.101). Влияние теории О. Курно проступает яснее, когда И.Г. Блюмин определяет, что «монополия имеет место всюду, где существует абсолютная или относительная фиксация предложения» (с.100). Позицию лидеров Второго Интернационала (в частности, К. Каутского) в России в 20 годах развивал экономист, выступавший под псевдонимом М. Spectator (Nahimson Мирон Исаакович). М. Спектатор был специалистом в области мировой экономики и рассматривал монополии как прообраз будущего мирового социализма. Он вполне разделял идеи Р. Гильфердинга и К. Каутского, Р. Люксембург о том, что существует тенденция к образованию единой международной монополии. Такие монополии образуются путем присоединения к промышленной, международной монополии аграрных, неразвитых областей. Тогда «картельная цена» включает в себя прибыль от эксплуатации «своих» работников и ренту от ограбления населения аграрных стран через систему монопольных цен. Таким образом, формируется единая международная экономика. Она не равномерна по своему развитию, неравноправна относительно положения промышленных и аграрных регионов, но едина по способу регулирования, установления цен и пропорций производства и обмена. В рамках МГУ им. М.В. Ломоносова М. Спектатор и его сотрудники по кафедре мирового хозяйства предлагали изучать такое единое мировое хозяйство как отдельный предмет в экономической теории. «Картельная» цена являлась частью теории мирового хозяйства М. Спектатора и фактически рассматривалась как инструмент поддержания преимущества монополии в издержках по сравнению с отсталыми немонополистическими предприятиями. М. Спектатор проводил параллель с образованием дифференциальной ренты в сельском хозяйстве: издержки, служащие основанием для цены, наибольшие, соответствующие худшим предприятиям, так как монополии постоянно ограничивают предложение товаров (аналогия с теорией Р. Люксембург). Монополии могут создавать постоянно «товарный голод», но работать с низкими издержками, так как объединяют все стадии процесса производства и сбыта. Получается следующая картина экономики: в монополизированных отраслях «излишек прибыли, …представляет собой разницу между издержками производства предприятий, работающих в наихудших условиях, и издержками производства всех прочих предприятий», а «в некартелированной промышленности складывается средняя норма прибыли» (Спектатор М. Введение в изучение мирового хозяйства» М-Л. 1928 с 137). Таким образом, структура монопольной прибыли такова: средняя прибыли, прибыль от лучших условий производства и прибыль от ограбления аграрных регионов. Все эти теории, которые опирались не только на концепции К. Маркса, В.И. Ленина, но и на теории представителей международного коммунистического движения, а также на попытки соединить марксизм с элементами немарксистских теорий подверглись не просто критике, а разгрому в 30-х годах. С начала 30 – х годов была произведена ревизия всех экономических теорий по нескольким критериям: - соответствие марксисткой теории в изложении В.И. Ленина, - независимости от международного научного сообщества, - соответствие постулату о «загнивании» современного капитализма, но сохранении в его основе всех экономических законов «классического» капитализма. Тем самым решались противоречивые задачи. С одной стороны утверждался определенный канон трактовки марксистской теории, этот канон подтверждал монополию на такую трактовку по сравнению с мировыми марксистскими теориями. Такой канон изолировал советскую экономическую науку от влияния западных теорий, он был согласован с политикой построения социализма в одной стране. Этот канон не позволял инкорпорировать в советскую науку мировые достижения экономической науки, поставил фильтр восприятия экономической действительности, как советской, так и мировой. Однако, эта «правильная» трактовка развития мировой экономики далась не без труда. Основой стала теория «превращенных форм» К. Маркса. Эта теория, которая опиралась на постулат о «товарном и денежном фетишизме» позволила оторвать внешние проявления экономических законов от их сущности, форму от ее же содержания. Используя такой подход можно утверждать, что монополии, хотя и искажают движения цен, но не меняют действия закона трудовой стоимости, прибыль в экономике имеет тенденцию к усреднению, цены опираются на формирование цен производства. Конкуренция отнесена к области явлений, форм, а стоимость к области сущности. Тогда становится возможным согласовать положение В.И. Ленина о подрыве товарного производства с сохранением его в экономическом базисе. В итоге советские ученые пришли к мыли о том, что монополии просто приближают крах капиталистической системы, перераспределяют в свою пользу часть общей прибыли, но не вносят планового начала в экономику. С такими противоречивыми, но каноническими теориями выступили А. Брейтман, В. Серебряков, Н. Ильюхов, С. Далин, Д. Котов и другие. Хотелось бы выделить монографию В.А. Серебрякова «Движение цен в современном капитализме» (1935). Не имея возможности представить оригинальную теорию, строго следуя канону марксистской трактовки монопольной цен, В.А. Серебряков собрал обширную статистику, заложил основы дальнейшего изучения реального ценообразования на мировом рынке. Это эмпирическое исследование в дальнейшем развилось в интересные работы по изучению мировой экономики А. Мендельсона, В.Мотылева, Е. Варги, более позднее время: С. Меньшикова, С. Никитина и других исследователей института Мировой экономики и международных отношений. Этот прием изучения «явлений» и «форм» впоследствии применили экономисты, развивавшие математические методы анализа экономики. Таким образом, итогом дискуссии стало формирование особой системы научного исследования. Ученые, которые хотели изучать реальную экономику, сосредоточились на сборе и обработке данных статистики, описывали и систематизировали явления. А трактовку «сущности» этих явлений, выявление «законов» экономической жизни предоставляли идеологам, теоретикам – марксистам. Дискуссии на уровне теории прекратились почти на 60 лет. 1. Блюмин И. «Теория Курно» ( Бюллетень Коммунистической академии 1927 №20. с.с. 100-111) 2. Дашковский И. «Рынок и цены в Современной экономии». Харьков. Пролетарий 1925 3. Гильфердинг Р. Финансовый капитал Москва – Ленинград, Соцэкгиз 1931 с.с.268 - 269 4. Каутский К. Ультра-капитализм 1914 Марксистский интернет-архив. 5. Ленин В.И. «Империализм как высшая стадия капитализма» П.С.С.т. 27 с. 397 6. Ленин В.И. «Государство и революция» П.С.С. т. С. 7. Люксембург Р. Накопление капитала 5-ое издание. Москва-Ленинград Соцэкиз 1934 8. Маркс К. Капитал Соб. Соч 2-е издание т. 26часть. 2, сс 26 - 29 9. Пилецкий Й. «Две теории империализма» Харьков Пролетарий 1924, с.с. 10. Серебряков В. «Динамика цен в современном капитализме» Москва-Ленинград Соцэкгиз 1934. 11. Спектатор М. (Нахимсон) Введение в изучение мировой экономики. Опыт построение теории мировой экономики. Москва-Ленинград. Госиздат 1928 с.с