ИСТИНА

Платон – первый древнегреческий автор, не только сознательно употреблявший термин пайдейа (ἡ παιδεία и ἡ παίδευσις) в значении воспитания, но и подробно раскрывший понятие этого явления, понимал под пайдейей одновременно воспитание и образование. Более того, рассуждая о воспитании и образовании широко, зачастую употребляет устойчивое словосочетание «παιδεία καὶ τροφή», тем самым выделяя наиболее существенные аспекты воспитания, или, говоря «по-советски», «формирования личности», составными частями чего являются воспитание, образование, усвоение культуры и просвещение человека. Во всяком случае, идея «παιδεία καὶ τροφή» проходит сквозной темой через диалоги различных периодов творчества и тем Платона, связывая их в единое целое и надежно атрибутируя авторство философа (см. Pl. Phd. 107d, Phlb. 55d, R. 412b, R. 423е, R. 445е, Ti. 19с, Lg. 643с-d, Lg. 854е, Lg. 952b, Lg. 969а). В переводах на русский язык сложилось достаточно устойчивая традиция передавать этот оборот как «воспитание и образование», иногда передают это словосочетание наоборот, как «образование и воспитание» (пер. А.Н. Егунова под ред. А.Ф. Лосева) – ἢ παιδείας ἢ τροφῆς [Pl. Lg. 952b], а также περὶ τῆς παιδείας τε καὶ τροφῆς τῆς [Pl. Lg. 969а]; иногда как «воспитание и взращивание»: «… какое воспитание получил этот гражданин, как он был взращен с детства…» (пер. А.Н. Егунова под ред. А.Ф. Лосева) – οἵας παιδείας τε καὶ τροφῆς ἐκ παιδὸς τυγχάνων [Pl. Lg. 854е]; иногда – «обучение и воспитание»: «самым важным в обучении мы признаём надлежащее воспитание…» – κεφάλαιον δὴ παιδείας λέγομεν τὴν ὀρϑὴν τροφήν [Pl. Lg. 643с-d], «… граждане совершают то, что им подобает, сообразно своему обучению и воспитанию …» (пер. С.С. Аверинцева под ред. А.Ф. Лосева) – ἐν τῷ πολεμεῖν τὰ προσήκοντα ἀποδιδοῦσαν τῇ παιδείᾳ καὶ τροφῇ [Pl. Ti. 19с]; иногда как отрицательное понятие: «не признать ли нам, что такими люди становятся там по необразованности, вызванной дурным воспитанием и скверным государственным строем?» (пер. А.Н. Егунова под ред. А.Ф. Лосева) – Ἆρ᾽ οὖν οὐ δι᾽ ἀπαιδευσίαν καὶ κακὴν τροφὴν καὶ κατάστασιν τῆς πολιτείας φήσομεν τοὺς τοιούτους αὐτόθι ἐγγίγνεσθαι; [Pl. R. 552е]. Таким образом, словосочетанием «παιδεία καὶ τροφή» описывается одно явление, и Платон в своей работе демонстрирует единомыслие, отчётливо осознавая неразрывную связь между воспитательным и образовательным процессами. Зачастую Платон для выражения своей мысли использует словосочетание «τροφὴ καὶ παιδεία» (см. Pl. Мх. 237b, R. 451е, Lg. 783b, Lg. 788а; Lg. 874d; Lg. 874d; Lg. 927с); как известно, от перемены мест слагаемых сумма не изменяется, поэтому целесообразно понимать это словосочетание аналогичным «παιδεία καὶ τροφή» образом. Как вариант «τροφὴ καὶ παιδεία» используется выражение «τροφὴ καὶ παίδευσις» [Pl. Criti. 110с, R. 424а, Ti. 44b, Lg. 740а, Lg. 926е]. Обороты «τροφὴ καὶ παίδευσις» и «παιδεία καὶ τροφή» семантически в оригинальных текстах очень близки и из этого следует обоснованный вывод, что Платон под ними подразумевал нечто единое. Вообще Платон, говоря о проблеме воспитания и образования, демонстрирует завидное терминологическое постоянство и даже употребляет однокоренные ἡ παιδεία, ἡ παίδευσις, ἡ τροφή глаголы и причастия, см., например: infinitivus aoristi activi – ἐκθρέψαι καὶ ἐκπαιδεῦσαι [Pl. Cri. 45d], participium aoristi – ἐκθρέψαντες, παιδεύσαντες [Pl. Cri. 51с], θρέψεις τε καὶ παιδεύσεις [Pl. Cri. 54а], παιδεύσας καὶ θρέψας [Pl. Ep. 333b], aoristus activi conjunctivi – ἐκθρέψῃς καὶ παιδεύσῃς [Pl. Cri. 54а], futurum indicativi medii – θρέψονται καὶ παιδεύσονται [Pl. Cri. 54а], aoristus indicativi passivi – ἐξετράφης καὶ ἐπαιδεύθης [Pl. Cri. 50е], aoristus indicativi activi – ἔθρεψεν καὶ ἐπαίδευσεν [Pl. Men. 90b], δύο ὑεῖς ἔθρεψεν…καὶ … ἐπαίδευσεν [Pl. Men. 94с]. Это прекрасно иллюстрирует значимость для философского языка Платона словосочетания «παιδεία καὶ τροφή», он даже употребляет интересный в лингвистическом отношении оборот, когда соединяет в одном высказывании глагол ἐπι-τρέφω, однокоренной ἡ τροφή: τούτου δὴ διάγνωσις ἐπιτετράφθω τῷ τῆς παιδεύσεως ὅλης ἐπιμελητῇ τῶν νέων [Pl. Lg. 936а] («различать это поручается попечителю всего в целом воспитания молодежи…» [пер. А.Н. Егунова под ред. А.Ф. Лосева]). Таким образом, философско-лингвистический анализ показывает, что Платон понимал воспитание и образование как единый и неделимый процесс, направленный на формирование человека как гражданина и члена общества как целого. В таком смысле в дальнейшем развивается античное воспитание и образование, ставшее духовным стержнем европейской педагогической системы. К сожалению, в современности мы можем наблюдать удручающее разделение этого единого процесса, как будто передача знаний (образование) может существовать отдельно от «формирования личности» (воспитания). Это ведет кризису в обществе, в котором взаимодействуют «знающие», но не усвоившие общие социальные нормы и правила поведения люди, единое общество распадается на множество конфликтующих сообществ, члены которого осознают себя не частью единого целого, а участниками, по сути, маргинальных групп, если не сказать, группировок. Очевидно, что преодолеть это возможно только на пути возрождения «классического» понимания связи между воспитанием и образованием, которое восходит к Платону.