ИСТИНА

Грачиков Е.Н., кандидат политических наук, социологический факультет МГУ имени М.В.Ломоносова (egrachikov@gmail.com) Третий пленум ЦК КПК: корректировка приграничной политики Китая Со времени прихода к власти нового поколения руководителей Китая во главе с Си Цзинпином в стране шла довольно оживленная дискуссия о приоритетах национальных интересов и необходимости внесения изменений во внешнюю политику страны. Это было вызвано тем, что целый комплекс взаимосвязанных глобальных (в первую очередь, мировой финансовый кризис), региональных («возвращение» США в АТР и, вызванное этим обострение отношений Китая с США) и внутренних проблем (спад темпов экономического развития) продолжали оказывать негативное влияние на геополитическую ситуацию в прилегающем к Китаю пространстве. Если говорить в самом широком смысле, Китай решал непростую для себя проблему выбора между преимущественным развитием внутреннего или внешнего, военного или гражданского, экономики или политики. После достижения определенных параметров экономического могущества и завоевания лидирующего положения на мировых рынках национальные интересы Китая вышли за пределы Восточной Азии - традиционной сферы своего влияния. Военно-политическое руководство КНР пришло к осознанию того, что новым мировым геополитическим реалиям и статусу Китая в качестве второй мировой державы, а главное потребностям расширяющегося и давно вышедшего за рамки собственно Китая нового экономического пространства Поднебесной должно соответствовать новое содержание её границ. В научных кругах стала разрабатываться концепция “больших пограничных районов” и геополитических границ Китая. «Так называемые «большие приграничные районы» являются политической категорией, если говорить о традиционном смысле границы. Это не только географическое понятие, но в большей степени комплексное. Оно включает в себя страны, непосредственно граничащие с Китаем, а также не имеющие общих границ с Китаем. Кроме того, это страны и силы, представляющие для Китая важный интерес и которые можно рассматривать как продолжение границ Китая». Стратегическую ценность «больших приграничных районов» обычно рассматривают с нескольких точек зрения. Первая – влияние этих районов на национальные интересы Китая. «Большие приграничные районы» - это внешнее пространство высшей концентрации национальных интересов государства. С экономической точки зрения, они являются источником большей части внешней торговли, заимствования технологий и притока капитала. По данным, министерства торговли КНР, половина первых десяти мест среди торговых партнеров Китая составляют приграничные страны. Главными источниками получения технологий и капитала являются США, Япония, страны АСЕАН, Республика Корея, а также районы Сянгана и Тайваня. С политической точки зрения, в «больших приграничных районах» Китай имеет традиционное влияние и исключительное преимущество в политической, экономической и культурной областях. «Большие приграничные районы» - это не только главная площадка, где Китай играет роль великой державы, но также стратегическая опора движения в мир. С точки зрения обеспечения безопасности, главные проблемы внешней безопасности Китая также концентрируются в этих районах, в частности, борьба за территориальные и морские интересы: проблема морского разграничения КНР с КНДР, РК и Японией, споры с Японией по поводу островов Дяоюйдао, проблема Южно-Китайского моря, пограничная проблема между Китаем и Индией. Сюда относятся и такие не традиционные проблемы безопасности, как: энергетическая безопасность, безопасность морских транспортных путей, экономическая безопасность, борьба с производством и трафиком наркотиков, трансграничная преступность. Особенно важной является проблема Тайваня, которая затрагивает коренные интересы КНР и оказывает воздействие на общую ситуацию, связанную с безопасностью государства. Вторая точка зрения заключается в том, что «большие приграничные районы» – это главные районы, оказывающие влияние на развитие и усиление Китая. Настороженность, сдержанность и трудности со стороны приграничных стран – это то, что наблюдает Китай в процессе своего развития. В определенной степени стратегическое значение для Китая имеет ситуация, складывающаяся в приграничных районах, в частности, реформа системы безопасности Японии, проводимая Индией «восточная» стратегия, сбалансированная в отношении великих стран внешняя политика АСЕАН и прагматичная политика России. Третья – это ключевые районы стратегической безопасности Китая. «Приграничные районы» являются пространством внешней безопасности и международной среды, непосредственно примыкающей к государству. Исходя из таких критериев, как удаленность от собственных границ, размера государства и ее положения и статуса, приграничная дипломатия делится на три уровня. Первый уровень можно назвать «приграничной дипломатией соприкасающегося типа» jierangxing zhoubian waijiao接壤型周边外交, которая проводится в отношении стран, территориально соприкасающихся с госграницей Китая. Второй уровень – «приграничная дипломатия регионального типа» quyuxing zhoubian waijiao区域型周边外交, касается районов, расположенных напротив Китая в Восточной Азии. Третий уровень – это «приграничная дипломатия глобальной стратегии» quanqiu zhanluexing zhoubian waijiao全球战略型周边外交. Представляет собой «геополитическую платформу движения Китая от приграничной до мировой политики». В пространство «больших приграничных районов» входят 29 государств, которые по новой концепции делятся на четыре группы. Первая, это 14 стран, имеющие общую границу с КНР: КНДР, Россия, Монголия, Казахстан, Киргизстан, Таджикистан, Афганистан, Пакистан, Индия, Непал, Бутан, Мьянма, Лаос и Вьетнам. Вторая группа, это 9 стран, имеющих с Китаем общую морскую границу: Республика Корея, Япония, Филиппины, Малайзия, Бруней, Сингапур, Индонезия, Австралия и Новая Зеландия. Третья группа стран, которые не имеют общих границ с Китаем, однако являются ее сухопутными соседями: Таиланд, Камбоджа, Бангладеш, Узбекистан, Туркменистан. Четвертая группа представлена одной страной – США, которая находятся на расстоянии «десятков тысяч ли», но как морской гегемон Тихого океана, постоянно наращивают свое военное присутствие в Центральной и Южной Азии. Если сравнивать с другими государствами, например, с Россией (граничит с 14 странами), Германией (10 стран), Индией (8), США (всего 2), то у Китая наибольшее число приграничных стран. Из этого можно сделать вывод о том, что пространственная свобода действий Китая сильно ограничена по сравнению, например, с США. Многочисленные соседи Китая осуществляют на нее мощное концентрическое давление, что стесняет ее внешнеполитический маневр и вызывает естественную реакцию противодействия и стремления к расширению. По таким критериям как национальная сила, географические особенности или распространение национальных интересов во внешнее пространство, которые оказывают прямое или очень важное влияние на национальную безопасность Китая, в «большие пограничные районы» входят: Северо-Восточная, Юго-Восточная, Южная и Центральная Азия, Россия и США. Геополитическое пространство вокруг Китая делятся на три геополитические линии: северо-западную, юго-западную и Юг-Восток. В 90-е годы прошлого столетия среди китайских военных имела хождение концепция «V» - образного деления приграничного пространства Китая. Левая линия знака «V» - это идущая с северо-запада на юго-восток внутриконтинентальная линия, из Центральной в Южную Азию, проходящая через неспокойный Афганистан, затем пересекающая район индо-пакистанского конфликта и гонки ядерного вооружения и спускающаяся дальше на юг, в зону потенциальной нестабильности. Правая линия знака «V» - это морская линия, идущая с северо-востока на юго-запад. Она начинается в районе японо-российского конфликта (северные территории), далее пересекает зоны японо-корейского конфликта (из-за о. Чжудао), внутрикорейского раскола и корейской ядерной проблемы, проходит районы пограничных споров Китая с Северной и Южной Кореей и Японией, конфликта морских интересов в Восточно-Китайском море и японо-китайского противостояния (из-за о. Дяоюйдао), тайваньский пролив и заканчивается в китайской морской акватории Южно-Китайского моря. Обе линии представляют собой сухопутные и морские районы Китая, где непосредственно затрагивается ее суверенитет и безопасность и велика вероятность втягивания в региональные конфликты. Директор Института США Китайской академии международных отношений Юань Пэн так оценил общее состояние на китайской границе. «Обстановка с двух сторон (государственной) границы – внутренней и внешней, которая сложилась не сегодня, тесно переплелась. Ситуация на афгано-пакистанской стороне и Синьцзяне, Индии и Тибете, Бирме и Юньнане, Кореи и северо-востоке Китая, Внутренней Монголии и Внешней Монголии связаны между собой. Сложившуюся благоприятную ситуацию можно «из внутренней перенести на внешнюю». Поэтому необходимо воспользоваться благоприятными обстоятельствами и расширить сферу национальных интересов Китая. При плохой ситуации внешние риски можно компенсировать «внутренней (хорошей обстановкой)» с тем, чтобы национальные интересы избежали влияния внешних обстоятельств. Общая (глобальная) ситуация сейчас стабильная, а региональная - чревата беспорядками. Китайско-российские отношения в целом стабильные, китайско-японские отношения из неопределенности возвращаются к положительной динамике, отношения между двумя сторонами пролива развиваются мирно. Только при трех коренных стабильностях – с Россией, Японией и Тайванем, приграничные районы Китая не будут доставлять больших помех». Юань Пэн давал эту оценку состояния в «приграничных районах» в 2009 году. С тех пор отношения с Японией и другими прибрежными странами резко ухудшились. Дело дошло до того, что Филиппины переименовали Южно-Китайское море в Западное Филиппинское море и подали соответствующую заявку в структуры ООН. Сейчас почти со всеми соседними морскими державами у КНР имеются споры по морским правам. Хотя у этих стран между собой тоже существуют различные противоречия, однако по морским проблемам, они, тем не менее, единодушно объединяются против Китая. Можно сказать, что в борьбе за свои морские права Китай сталкивается с единой антикитайской позицией стран региона. Стремясь действовать в рамках общепринятых международных норм и в то же время адекватно реагировать на вызовы прибрежных стран, Китай решил взять под более жесткий контроль пространство вокруг Китая (особенно спорные участки). 23 ноября 2013 г. Министерство обороны КНР заявило о введении в воздушном пространстве над Восточно-Китайским морем своей "зоны идентификации ПВО", которая включила в себе и пространство над контролируемым Японией архипелагом Сенкаку (Дяоюйдао). При этом Пекин подчеркнул, что все сделано с учетом действующих соглашений и с соблюдением норм международного права, хотя зоны наложились на уже действующие аналогичные оборонные пространства Южной Кореи и Японии. США, Япония и Южная Корея тут же заявили, что не признают китайскую зону. Такие зоны являются частью государственной системы раннего предупреждения, которые были учреждены США и Канадой еще в 1950-х годах 20 столетия во время конфронтации стран Запада и Востока. Сегодня идентификационные зоны ПВО окружают большую часть Северной Америки и более чем 20 стран и регионов, включая Японию, Южную Корею и Филиппины. Правила действующие на пространстве зоны различаются от страны к стране, но они все создаются для защиты своих территорий. С учетом нынешнего состояния отношений между КНР и Японий и, главное, отсутствия перспективы их улучшения в будущем, китайские власти усиливают антияпонскую политику. Так, в частности, Пекин намерен ввести два новых государственных праздника: День победы над Японией и День памяти жертв Нанкинской резни. Об этих планах было объявлено 25 февраля 2014 г. Ожидается, что 3 сентября китайцы будут праздновать победу в войне с Японией, которая продолжалась с 1937 по 1945 год и стала частью Второй мировой войны. Мероприятия в память о погибших в Нанкине будут устраиваться 13 декабря. В этот день японские военные вошли в Нанкин, который тогда был столицей Китая. Вслед за этим в городе на протяжении шести недель оккупационные войска занимались массовыми убийствами. В этом же контексте надо рассматривать и то, что в январе 2014 года по инициативе КНР и Южной Кореи на вокзале в Харбине был установлен мемориал, посвященный Ан Чунгыну — человеку, который в 1909 году застрелил японского наместника в Корее Ито Хиробуми. Сразу после 18 съезда Компартии Китая эксперты-международники сделали вывод, что изменения в международной системе связаны со сдвигами в глобальном балансе сил и смещением мирового геополитического центра в Восточную Азию, где Китай стал главным и, возможно, единственным игроком, который генерирует эти перемены. С учетом этих обстоятельств геополитический статус и экономический вес Восточной Азии неизмеримо возрастает. Каким образом эти факторы влияют на ускорение трансформации мирового порядка. Во-первых, специалисты считают, что китайская экономика и политика сталкивается в этом регионе с растущей конкуренцией. Многие великие державы заявили о своем участии в «тихоокеанском веке». США создают транстихоокеанское партнерство, Россия и Индия активизировали свои «восточные» стратегии. И даже такие «паневропейские» страны, как Австралия и Новая Зеландия все больше вовлекаются в проблемы региона. Второе. Морские проблемы очевидно становятся более комплексными и приобретают международный характер, что подрывает «дипломатию стабильности» (维稳外交) Пекина. Такие соседи Китая, как Филиппины, Вьетнам и Япония получают прямую или косвенную поддержку со стороны США, России, Индии и других стран, что рассматривается в Пекине как неуважение законных морских прав Китая. Третье. Соседи Китая стараются сбалансировать влияние Китая за счет внешних сил. Для этого они укрепляют экономические и военные связи с США, Россией, Индией и другими странами. Китай, по всей видимости, откажется от «дипломатии стабильности» и внедрит в регионе новую «систему координат» (新的中国“坐标系”): те страны, которые сохранят дружеские отношения с Пекином, будут иметь возможность получать дивиденды от подъема Китая; а те, кто нарушат суверенитет Китая (т.е. будут защищать свои национальные интересы) будут лишены подобной «награды». Учитывая потенциал своего внутреннего рынка, мощные производственные возможности и огромные золотовалютные запасы в будущем Китай сможет использовать эти факторы как действенное экономическое оружие (经济利器) для достижения внешнеполитических целей (让经济为外交服务). По всей видимости, с учетом всех этих обстоятельств решением 3-го Пленума ЦК КПК 18-го созыва был учрежден новый для Китая орган - Совет государственной безопасности. В коммюнике пленума говорится, что это будет способствовать совершенствованию структуры национальной безопасности и государственной стратегии безопасности, а также гарантии спокойствия в стране. Такое решение, с одной стороны, соответствует международным стандартам, с другой, отвечает реальным потребностям приспособления к глобальным вызовам. При этом, наверное, учитывалось, что с возвращением США в АТР, появлением территориальных споров вокруг архипелага Дяоюйдао, а также в зоне Южно-Китайского моря, ситуация со стратегической безопасностью вокруг КНР стала по нарастающей обостряться. К тому же, сообщения о кибератаках США на Китай и их контроле информации по всему миру также свидетельствуют о реальности угрозы сетевой и информационной безопасности Китая. Многократно возросли угрозы внутреннего и международного терроризма, сепаратистских движений. Стала ощущаться острая необходимость комплексного использования ресурсов и выработка общего подхода в выработке совместных действий всех государственных структур. В нынешнем глобализированном мире, в эпоху Интернета, внутренние вопросы безопасности тесно связаны с международными. Таким образом, вызовы, с которыми сталкивается Китай в последнее десятилетие, стали важной причиной создания специального органа, комплексно регулирующего проблемы безопасности страны. По замыслу руководства страны, Совет государственной безопасности совместно с другими ведомствами и «мозговыми центрами» должен совершенствовать стратегию национальной безопасности, планировать и осуществлять соответствующие государственные мероприятия. Предполагается усиление роли гражданского сектора экспертного сообщества и групп специалистов. Планируется, что Совет станет играть более важную роль в реагировании на чрезвычайные ситуации, в том числе по защите экономической безопасности в прибрежных морях Китая. Как представляется, создание Совета ставит серьёзный вопрос о распределении функций между Советом и аналогичными государственными и партийными органами - Военным советом КПК и Центральным военным советом КНР. В этой связи образование такого органа все же выглядит как некий шаг, направленный на снижение роли военных не только в принятии решений по проблемам национальной безопасности, но и во внутренней политике страны. В соответствии с решениями пленума в 2014 году Китай будет предпринимать меры по усилию экономической дипломатии и создания возможностей для совместного развития с остальным миром и, в первую очередь, со своими соседями по Восточной Азии. В частности, получит развитие Шелковый экономический пояс и Морской шелковый путь 21 века, двусторонние и многосторонние зоны свободной торговли (ЗСТ). Китай надеется снять «ранний урожай» в этом направлении. В ближайшее время будут переговоры с Южной Кореей и Австралией по созданию зон свободной торговли. Ускорение подобных переговоров между КНР, Южной Кореей и Японией и конкретных программ с АСЕАН. Китай также продемонстрирует открытый подход к переговорам с участниками Транстихоокеанского сотрудничества и другими межрегиональными ЗСТ. У Китая есть цель довести к 2020 году объем торговли со странами-членами АСЕАН до 1 триллиона долларов, с Россией до 200 млрд. долл. Это позволит сделать бенефициантами подъема Китая все страны-партнеры, что усилит активную роль КНР в Азии. Цель проводимых изменений сделать более весомым голос Китая в управлении международной торговлей, экономическом регулировании и установлении международных стандартов, чтобы международный экономический порядок двигался в «правильном» для Китая направлении.