ИСТИНА

Приходя на смену естественной истории, биология возникает на рубеже XVIII – XIX веков в границах эпистемической формации, первым философским выражением которой выступила критическая философия Канта. Одной из особенностей этой формации является то, что, оставляя витализм за порогом наук о жизни, она в то же время очерчивает пространство его не-эпистемической (метафизической) возможности (подобно тому, как проведение границы разума очерчивает место веры). В проекции на медицину XIX века вплоть до появления бактериологии это эпистемико-метафизическое расщепление выражалось в том, что, в то время как медицинские теории по преимуществу придерживалась научного этоса механицизма, терапевтические принципы зачастую оставались виталистскими, во многом наследуя античной медицинской традиции. “Медицинская революция” последней четверти XIX века, обусловленная доказательством инфекционной природы множества болезней человека и появлением точных методов идентификации специфических патогенных микроорганизмов, привела к образованию нового единства медицинского знания и медицинской практики. Важным, но плохо исследованным структурным эффектом этого единства стало то, что витализм, ранее вытесненный за границы знания, теперь лишался прибежища и на уровне принципов терапевтической практики. Иммунологическая концепция И.И. Мечникова, хотя она подвергалась его современниками обвинениям в витализме и телеологии, и, в особенности, его проблематизация единства организма, восходящая к его эмбриологическим штудиям, может быть рассмотрена как попытка осмысления возможности биомедицинского мышления о жизни и здоровье в условиях, когда витализм оказался лишен не только эпистемических, но также “витальных” оснований.