ИСТИНА

Некоторые тенденции в изучении средневековой архитектуры славянских государств и идейно-политические течения XX в. Изучение становления и развития средневекового искусства славянских регионов, относящихся к восточнохристианской традиции, продолжается более столетия и часто попадает в зависимость не только от искусствоведческих методов, но и от идеологической направленности в разных политических условиях. Начало активного изучения средневекового искусства славянских Балкан и Древней Руси относится к рубежу XIX-XX вв. Первые результаты системных исследований принадлежат Н.П. Кондакову, П.П. Покрышкину, Г. Милле. Все они, изучая регионы византийского искусства, в том числе и славянские, пытались найти им место в картине целого, стремились оценить характер регионального своеобразия, его масштаб и художественное качество. Несмотря на политическую ангажированность исследователей, памятники рассматривались всесторонне. В рамках масштабных проектов по изучению византийского наследия и инициатив Русского археологического института в Константинополе (РАИК) был организован ряд научных и археологических экспедиций. Раскопки в Болгарии (Плиска 1899 г.) возглавил Ф.И. Успенский, где он работал вместе с чехом Карелом Шкорпилом и болгарским археологом В.Н. Златарским. В 1905 году раскопки перемещаются в Преслав. В 1901 г. Н.П. Кондаков отправляется в Македонию1. В Сербию в 1902 году от Академии Художеств командируют П.П. Покрышкина2. Французская Академия Наук также в Сербию отправляет византиниста Г. Милле. Итогом становится составленная Милле периодизация сербского средневекового искусства, действительная до сих пор3. После Первой мировой войны и революционных событий в России подход к изучению средневекового искусства славянских регионов существенно меняется. Возникает тенденция к изолированному от Византии рассмотрению, формируются понятия национальных школ. И далее, после окончания Второй Мировой войны, в условиях противостояния Западу, появляется необходимость согласования истории средневекового искусства с новыми идеологическими концепциями, в которых усиливается значение славянской общности. Тесные контакты в этой области обозначились между СССР и Болгарией. Югославские исследователи стараются сохранять больший нейтралитет. Особенно ярко тенденции обособления проявились в Болгарии, где уже с 30- х годов XX в. зарождается концепция о самостоятельной национальной школе в искусстве Первого и Второго Болгарских царств. На протяжении последнего столетия болгарскими учёными. в числе которых: Кр. Миятев4, М. Бичев5, Н. Мавродиновов6, В. Иванова-Мавродинова7, С. Ваклинов8, Т. Тотев9, А.Л. Рашенов10 и другие формируются представления о самобытности болгарской, по преимуществу, славянской культуры, во многих отношениях независимой от Константинополя. В качестве главных предпосылок оригинальности болгарского искусства предполагается возможность существования более раннего архитектурного и культурного опыта славян и булгар. Далее, в условиях христианского периода, по мнению болгарских ученых, национальная самобытность в искусстве сохраняется и до заката Второго Болгарского царства11. Такая позиция оказалась не единственным взглядом на историю развития средневекового искусства в Болгарии. Западные, а позднее, и советские византинисты, Краутхаймер, Манго, Бухвальд, Корач, Шупут, Комеч, Остерхут, Чурчич, Стевович, Вокотопулос, Веленис, Капас и др12. противопоставили мнению болгарских ученых исследования, аргументированно доказывающие достаточную преемственность архитектурной техники и типологии раннеболгарских сооружений от позднеантичных и ранневизантийских слоёв. Что касается христианского периода, также, были показаны тесные связи и значительная степень обусловленности болгарских произведений влиянием византийского искусства. В результате история искусства средневековой Болгарии, наряду с Сербией и Древней Русью, вошла во все обзоры по византийскому искусству. Однако спор о характере и условиях формирования особенностей средневекового искусства Болгарии со стороны болгарских исследователей не утихает и в историографии последних лет. Так в недавно опубликованной монографии В. Димовой13, посвященной истории архитектуры Второго Болгарского царства, находим мнение о том, что прошлые поколения ещё не достаточно надежно аргументировали национальное своеобразие и самостоятельность болгар. Автор выражает несогласие с точкой зрения византинистов, которые отрицают существование болгарской национальной школы. Новым вкладом этого автора в обоснование теории о самобытности путей болгарского искусства становится предложение о перенесении основной группы сохранившихся построек Несебра, Тырнова и т.д, которые до сих пор датировались концом XIII – XIV веком, в начало XIII в., когда Константинополь, как известно, захвачен латинянами и ничего не строит. Таким образом, вопрос о зависимости Болгарской архитектуры от позднепалеолоовского искусства получает иное звучание, а значение болгарского искусства на Балканах автоматически возрастает. Разумеется, к таким смелым гипотезам приходится относиться с осторожностью. Также очевидно, что даже в условиях проблемной сохранности памятников, существование региональной специфики в средневековом искусстве болгарских областей вряд ли вызывает сомнения. Проблемой является вопрос о характере и степени своеобразия средневековых болгарских памятников, в соотношении с регионами Византии и другими областями Балкан. На наш взгляд, результативным в изучении данного вопроса может оказаться опыт параллельных процессов в развитии искусства других славянских регионов византийской ойкумены. Наиболее перспективным на данном этапе развития науки нам представляется не поиск совпадений в деталях, а исследование этих архитектурных традиций как целостных явлений в их развитии и связях с византийской культурой, в их конкретной обусловленности самыми различными факторами социально-политического, религиозного и эстетического порядка. В средневековой архитектуре славянских балканских стран и Древней Руси именно те изменения, которые претерпевает византийская основа, и составляют суть художественного образа, определяют характер архитектурных решений на многие столетия. Поэтому вопрос о специфике этих изменений очень важен. Исследование механизмов усвоения и приспособления к местным условиям исходивших из Византии художественных импульсов на других территориях, входивших в орбиту ее культурного влияния, важно для понимания закономерностей развития всех этих традиций. При этом наряду с акцентированием национального достоинства не стоит забывать о существовании различий между такими применяемыми к искусству понятиями как мейнстрим, провинциальное и региональное, а также заимствования, влияния и параллели.