ИСТИНА

Интерес к эпохе Средневековья многократно усилился в России в Серебряном веке, преимущественно в сфере символистского дискурса. И рыцарский миф, и – конкретнее - сюжет служения Прекрасной даме, ключевой для эпосов всех стран, становится источником не романтического воодушевления, а разочарования и болезненного мировосприятия. Героическое начало этого мифа редуцируется. Примерами могут служить пьесы А. Блока «Роза и крест» (1914) и А. Мирэ (А.М.Моисеева) «Голубой павлин» (1909), осваивающие рыцарский кодекс куртуазного поведения. А. Мирэ демонстрирует «женский взгляд» на означенный средневековый антураж. И вместо возвышенной куртуазной любви рисует ее искаженные инварианты: любовь, невозможную из-за физического уродства, патологическую ревность, «рыцарей», совершающих насилие. А ее Прекрасная Дама, оставаясь беспредельно возвышенной и сама погибая, становится причиной череды смертей. Но ее место заступает ее служанка, что привносит оттенок иронии во все происходящее. В свою очередь, Блок, познакомившийся с творчеством Мирэ в 1905 г. (см. его рецензию на ее сборник рассказов «Жизнь») и, возможно, знавший Мирэ лично (по «Башне» Вяч. Иванова), обращается к той же тематике и воспроизводит в своей пьесе сходную ситуацию: любовный треугольник рыцаря, пажа и Прекрасной дамы (в том и другом случае любящий оказывается проигравшей стороной). А мрачный облик Рыцаря-Несчастье напоминает Черного рыцаря из пьесы Мирэ. Ведущим элементом обоих произведений, вопреки ожиданиям читателя, привыкшего к героической оркестровке средневековых тем, оказывается трагический пафос. Таким образом, рефлексия художников-символистов свидетельствуют не только об интенсивном процессе неомифотворчества, но и о последовательной деконструкции средневековых мифов.