ИСТИНА

Исследованы зависимости показателей темпа старения от конституциональных и морфологических особенностей индивида. Были использованы данные по морфологии тела и показатели темпа старения костей кисти 549 взрослых индивидов (от 20 до 85 лет) обоего пола. В качестве генерального показателя старения использован общий балл суммарных возрастных изменений кисти, полученный на основе детализированной оценки степени развития маркеров старения. На основании общего балла рассчитаны регрессионные уравнения, с помощью которых определен биологический возраст каждого индивида. Индивидуальный темп старения определен на основании разницы между календарным (паспортным) и биологическим возрастом. В соответствии с темпом старения все обследованные разделены на три когорты с ускоренным, замедленным и средним темпом старения. Морфологические признаки, как исходные, так и рассчитанные на их основе, были подвергнуты нормированию по возрастным группам, разбиение на которые проведено в соответствии с периодизацией онтогенеза. Корреляционный анализ темпа старения и морфологии индивида выявил отсутствие значимых связей между показателями старения, определенным по кисти, и особенностями тела. Количество достоверных связей не превышает 10 % от общего числа признаков и у мужчин и у женщин, а уровень достоверных связей не превышает 0.2. В мужской выборке к числу признаков, наиболее связанных со степенью развития возрастных маркеров кисти, относятся обхватные размеры плеча и предплечья, широтные размеры дистальных эпифизов плеча и предплечья, масса тела, продольный диаметр груди. Все перечисленные признаки связаны малыми (0.13-0.17), но однонаправленными корреляциями, так, что с низким темпом старения коррелирует относительное уменьшение всех указанных морфологических характеристик. Необходимо заметить, однако, что за исключением массы тела и продольного диаметра груди, признаки, обнаружившие связь с темпом старения костей кисти, характеризуют мышечное и костное развитие верхней конечности. В связи с чем нельзя исключить роли фактора физической нагрузки в ускоренном развитии признаков, характеризующих старение кисти. В женской группе изученной выборки сохраняются связи низкого уровня с обхватом предплечья (максимальным), шириной дистального эпифиза предплечья, с массой тела и диаметрами груди, кроме этого, выявлены связи низкого уровня с некоторыми жировыми складками и длиной корпуса. Все связи также однонаправлены, малые значения признаков свойственны индивидам с низким темпом старения. Дисперсионный анализ различий по морфологии тела между тремя когортами старения не выявляет достоверных различий, хотя намечаются тенденции к однонаправленным изменениям между тремя когортами всех перечисленных признаков. По t–критерию Стьюдента достоверные различия между когортой ускоренного и замедленного старения у мужчин выявлены только по обхвату предплечья (максимальному). В когорте медленно стареющих обхват меньше. В женской подгруппе достоверно различаются максимальный обхват и ширина дистального эпифиза предплечья, размеры латеральной жировой складки на плече и длина корпуса. Все характеристики в когорте медленно стареющих меньше. Многомерные методы поиска различий между группами (Т2-статистика Хоттелинга, канонический дискриминантный анализ) не позволяют достоверно разделить когорты с разным темпом старения по комплексу морфологических признаков. Таким образом, при наличии определенных тенденций к уменьшению некоторых размеров тела в когорте лиц с низким темпом старения, следует признать, что морфологические особенности не оказывают решающего влияния на наличие и/или степень выраженности маркеров старения кисти. Возможно, изучение других систем оценки биологического возраста позволит конкретизировать соотношение между экзо- и эндогенными факторами старения.