Аннотация:Сначала рассматривается семантическое варьирование лексем добро и зло в древнерусском языке, в котором, с одной стороны, обнаруживается этнокультурная специфика осознания добра и зла, а с другой – отражается общий путь познания человечеством различных видов ценностей.
Далее обосновывается мнение, что замена аористной формы на перфектную во 2-м лице ед. числа стала нормативной гораздо раньше, в конце XIV в., и эта нормализация была связана со справой богослужебных книг на Афоне в XIV в., а также с деятельностью митрополита Киприана, осуществившего литургическую реформу в Московской Руси.
В семантической структуре лексемы послѣднии наблюдается тесная взаимосвязь пространственных и временных значений, в которых отражаются архаичные представления наших предков о хронотопе. Развитие оценочных значений связано с формированием идеи ряда подобных предметов и возможности их сравнения в этом ряду.
Рассмотрен ряд церковнославянизмов, относящихся к лексико-семантическому полю «безумие», проанализированы этимологические гнезда, в которые входят старославянские лексемы. Выделены способы перевода греческих лексем на старославянский язык. Указаны мотивационные модели, которые в древнерусскую эпоху по¬являются вместе с церковнославянской лексикой в семантическом поле «безумие».